По ночному городу мчалась машина скорой помощи. Натужно выла сирена. Счет времени шел на минуты: снова кто-то балансировал между жизнью и смертью. Усталый врач еще пытался спасти пациента — молодого, довольно симпатичного мужчину, собирающегося отправиться за грань из-за внезапного сердечного приступа, хотя уже понимал, что все его усилия пропадают втуне. Понимал это и суетящийся рядом фельдшер, и даже не спускающий глаз с дороги, водитель. Бывает так — будто чувствуется чье-то незримое присутствие, легкий холодок пробегает по спине и кажется, что сбоку, на самой границе видимости, мелькает черная тень, всё больше приобретающая вид закутанной в плащ человеческой фигуры.
— Хотя бы до приёмного довезти: за смерть на вызове главный нам аутодафе устроит, — мрачно буркнул фельдшер и блеющим тонким голоском передразнил шефа, — вы самая худшая бригада, вечно портите показатели. Уволю!
Тьма вокруг. Она заполнила весь мир, придя на смену резкой боли и принесла с собой сначала облегчение, а затем давно забытое чувство комфорта. Макс парил в ней, упиваясь свободой и какой-то детской беззаботностью, лишь тонкая нить, скорее серебряная цепочка, соединяющая дух с бренным телом не давала ему окончательно улететь прочь. Тьма манила, обещая спокойствие истерзанному разуму: все проблемы остались далеко позади, здесь были только мягкие волны, обволакивающие сознание. Хотелось раствориться в них, навсегда забыв и стервозную жену, постоянно требующую денег, и начальника, никогда его не ценившего, зато не упускавшего любую возможность наорать и унизить. И опостылевшую работу за сущие гроши, и приятелей-собутыльников, с которыми давно уже не о чем общаться на трезвую голову. Про подружек жены вообще разговор особый: те еще змеюки, хуже них только теща.
— В мире нет ничего, за что стоило бы держаться, — подумал Макс, вспоминая свою серую безрадостную жизнь, заполненную осколками разбитых надежд и несостоявшихся амбиций, — одни страдания! Парень вдруг почувствовал, что его собираются вернуть в тесную клетку тела, обречь на годы скитаний среди каменных джунглей города, где он хотел стать героем, а оказался обычной посредственностью. Унылое существование жертвы? Нет! Нет! Только не это! Макс схватил серебристую нить и изо всех сил дернул. Порвать! Остаться здесь, среди такой приятной тьмы! Забыть прошлое, забыть себя, раствориться во мраке и обрести вечный покой.
— Ч-черт! Пульса нет! Почти же доехали! — Буквально взвыл врач, со злостью глядя на прямую линию, вычерчиваемую кардиографом и, едва слышно добавил, обращаясь то ли к самому себе, то ли к фельдшеру, — хреновые из нас присты в реале: в два хила клиента не удержали, а рес вообще… Эх! Вашу маму! Нельзя так, а что делать? Тьма пульсировала в такт рывкам, будто подгоняя его. Макс чувствовал ее жадное нетерпение, но нить оказалась на удивление прочной. Сначала вроде бы как поддалась, а потом ни в какую. Он яростно тянул, отдавая себя без остатка в отчаянном порыве. Сжигая личность, забыв обо всем на свете. Что же держит эту проклятую нить? Что не дает уйти? И вдруг началось нечто невообразимое.
Яркий, буквально ослепляющий столб света разорвал мрак. Нить снова превратилась в цепочку, сначала очень тонкую, обманчиво хрупкую, затем ее звенья стали быстро утолщаться, надежно приковывая дух к телу.
— Не хочу! — Закричал парень, зажмурившись. Вспышки света следовали одна за другой, возвращая сначала боль, а затем и память. Отчего-то возникло чувство дежа вю. Бело-голубой исцеляющий свет над головой и где-то сзади ругается прист. А в пальцы впивается тетива. Опять сорвал босса? Он же не специально, крит в карман не спрячешь. Стоп, этого не может быть! Хотя…
— Да что ж ты творишь, идиот?! — Донеслось из-за спины, — мне же по внутриклановой системе штраф за твою смерть выпишут! Макс открыл глаза и медленно обернулся. Самый настоящий жрец стоял в двух шагах от него. Тут уж не ошибешься — тройные перья над ушами и выражение лица именно такое, с каким истинный хилер смотрит на провинившегося дамагера. — Куда тебя понесло? — Сварливо поинтересовался тот, — Сто пятый апнул, финалку собрал и скучно стало? Решил перса удалить?
— Н-нет, — Максу вдруг стало стыдно. — Так какого лешего? Быстро возвращайся! «А ведь точно, — подумал парень, — что жена? Фи, у меня их в Идеальном мире двадцать штук было и еще столько же будет. Бабы везде одинаковые, что в игре, что в реале. Пусть уходит, новую найду. Начальник не ценит? Ути-пути, какое горе! Зато в клане меня уважают, майора вот недавно дали. И друзей хватает — френдлист переполнен. Серая посредственность, говорите? Я в топе по серверу в первой десятке! Зарплата маленькая? На донат хватает, даже чуток еще остается. Не бомжую, с голоду не умираю, чего еще надо? Прав прист — нельзя мне сейчас умирать: твинки не все прокачаны, ранг не собран». Тьма попыталась напомнить о себе, словно ластящаяся кошка игриво толкнула мягкой лапой, но Макс только отмахнулся — сюда всегда успеется! И подтягиваясь на серебристой нити, вернулся в тело.
— Есть пульс! — Фельдшер шумно выдохнул и рукавом вытер пот со лба, — Федор Палыч, вы прямо волшебник, сколько с вами работаю, не перестаю удивляться! Это же надо: всего-то руку на грудь положили, а запустили моторчик ему не хуже дефибриллятора! Теперь точно довезем!
— Нетрадиционная медицина, Мишаня, творит чудеса. Рейки, слышал о таком? Врач, убедившись, что состояние пациента стабилизировалось, откинулся на спинку сидения и даже начал мурлыкать себе под нос какой-то мотивчик. «Fly with me…», — разобрал фельдшер знакомые слова. У Палыча эта песня стояла на звонке в телефоне. Приятная мелодия.
— Ты в курсе, что полагается за читерство и багоюз? — Бог Пань Гу рассердился не на шутку, — Эльсиор, да я тебя в бан на десять лет! Нет, навечно! Их админ негодует и уже плешь мне проел, что наши в его планы вмешиваются. Требует сатисфакции между прочем. Больше, чтоб в реал ни ногой, понял? — Не мог я по-другому, — хмуро ответил жрец, пальцами разглаживая на своей одежде несуществующие складки.
— У тебя на всё одно и то же оправдание! Но моё терпение не безгранично! — Давайте лучше лишим Макса милости ВКР. Точку собьет, аккаунт взломают, основу разденут и поставят на удаление. — Хм, пожалуй, тогда пошатнувшееся по твоей вине равновесие будет восстановлено. Но он же в реале после такого из окна выпрыгнет. Не жалко? А если не до конца убьется и снова придется вытаскивать, чтобы смертью на вызове показатели не портить?
— Бог сменил гнев на милость и смотрел на стоявшего перед ним сида с легкой усмешкой. — Лишь бы не в мою смену, — жрец пожал плечами и мысленно улыбнулся — на этот раз буря миновала. — Ладно, иди, маньяк. И что вы в том реале интересного находите? Вопрос был чисто риторический. Эльсиор поспешил откланяться — дел невпроворот, а еще хотелось вечерком после работы навестить мир людей. У него там был не только Федор Павлович, врач неотложки, а и парочка других личин, никак между собой не связанных. Назвать те воплощения твинками как-то язык не поворачивался. Жизнь продолжалась.
— Хотя бы до приёмного довезти: за смерть на вызове главный нам аутодафе устроит, — мрачно буркнул фельдшер и блеющим тонким голоском передразнил шефа, — вы самая худшая бригада, вечно портите показатели. Уволю!
Тьма вокруг. Она заполнила весь мир, придя на смену резкой боли и принесла с собой сначала облегчение, а затем давно забытое чувство комфорта. Макс парил в ней, упиваясь свободой и какой-то детской беззаботностью, лишь тонкая нить, скорее серебряная цепочка, соединяющая дух с бренным телом не давала ему окончательно улететь прочь. Тьма манила, обещая спокойствие истерзанному разуму: все проблемы остались далеко позади, здесь были только мягкие волны, обволакивающие сознание. Хотелось раствориться в них, навсегда забыв и стервозную жену, постоянно требующую денег, и начальника, никогда его не ценившего, зато не упускавшего любую возможность наорать и унизить. И опостылевшую работу за сущие гроши, и приятелей-собутыльников, с которыми давно уже не о чем общаться на трезвую голову. Про подружек жены вообще разговор особый: те еще змеюки, хуже них только теща.
— В мире нет ничего, за что стоило бы держаться, — подумал Макс, вспоминая свою серую безрадостную жизнь, заполненную осколками разбитых надежд и несостоявшихся амбиций, — одни страдания! Парень вдруг почувствовал, что его собираются вернуть в тесную клетку тела, обречь на годы скитаний среди каменных джунглей города, где он хотел стать героем, а оказался обычной посредственностью. Унылое существование жертвы? Нет! Нет! Только не это! Макс схватил серебристую нить и изо всех сил дернул. Порвать! Остаться здесь, среди такой приятной тьмы! Забыть прошлое, забыть себя, раствориться во мраке и обрести вечный покой.
— Ч-черт! Пульса нет! Почти же доехали! — Буквально взвыл врач, со злостью глядя на прямую линию, вычерчиваемую кардиографом и, едва слышно добавил, обращаясь то ли к самому себе, то ли к фельдшеру, — хреновые из нас присты в реале: в два хила клиента не удержали, а рес вообще… Эх! Вашу маму! Нельзя так, а что делать? Тьма пульсировала в такт рывкам, будто подгоняя его. Макс чувствовал ее жадное нетерпение, но нить оказалась на удивление прочной. Сначала вроде бы как поддалась, а потом ни в какую. Он яростно тянул, отдавая себя без остатка в отчаянном порыве. Сжигая личность, забыв обо всем на свете. Что же держит эту проклятую нить? Что не дает уйти? И вдруг началось нечто невообразимое.
Яркий, буквально ослепляющий столб света разорвал мрак. Нить снова превратилась в цепочку, сначала очень тонкую, обманчиво хрупкую, затем ее звенья стали быстро утолщаться, надежно приковывая дух к телу.
— Не хочу! — Закричал парень, зажмурившись. Вспышки света следовали одна за другой, возвращая сначала боль, а затем и память. Отчего-то возникло чувство дежа вю. Бело-голубой исцеляющий свет над головой и где-то сзади ругается прист. А в пальцы впивается тетива. Опять сорвал босса? Он же не специально, крит в карман не спрячешь. Стоп, этого не может быть! Хотя…
— Да что ж ты творишь, идиот?! — Донеслось из-за спины, — мне же по внутриклановой системе штраф за твою смерть выпишут! Макс открыл глаза и медленно обернулся. Самый настоящий жрец стоял в двух шагах от него. Тут уж не ошибешься — тройные перья над ушами и выражение лица именно такое, с каким истинный хилер смотрит на провинившегося дамагера. — Куда тебя понесло? — Сварливо поинтересовался тот, — Сто пятый апнул, финалку собрал и скучно стало? Решил перса удалить?
— Н-нет, — Максу вдруг стало стыдно. — Так какого лешего? Быстро возвращайся! «А ведь точно, — подумал парень, — что жена? Фи, у меня их в Идеальном мире двадцать штук было и еще столько же будет. Бабы везде одинаковые, что в игре, что в реале. Пусть уходит, новую найду. Начальник не ценит? Ути-пути, какое горе! Зато в клане меня уважают, майора вот недавно дали. И друзей хватает — френдлист переполнен. Серая посредственность, говорите? Я в топе по серверу в первой десятке! Зарплата маленькая? На донат хватает, даже чуток еще остается. Не бомжую, с голоду не умираю, чего еще надо? Прав прист — нельзя мне сейчас умирать: твинки не все прокачаны, ранг не собран». Тьма попыталась напомнить о себе, словно ластящаяся кошка игриво толкнула мягкой лапой, но Макс только отмахнулся — сюда всегда успеется! И подтягиваясь на серебристой нити, вернулся в тело.
— Есть пульс! — Фельдшер шумно выдохнул и рукавом вытер пот со лба, — Федор Палыч, вы прямо волшебник, сколько с вами работаю, не перестаю удивляться! Это же надо: всего-то руку на грудь положили, а запустили моторчик ему не хуже дефибриллятора! Теперь точно довезем!
— Нетрадиционная медицина, Мишаня, творит чудеса. Рейки, слышал о таком? Врач, убедившись, что состояние пациента стабилизировалось, откинулся на спинку сидения и даже начал мурлыкать себе под нос какой-то мотивчик. «Fly with me…», — разобрал фельдшер знакомые слова. У Палыча эта песня стояла на звонке в телефоне. Приятная мелодия.
— Ты в курсе, что полагается за читерство и багоюз? — Бог Пань Гу рассердился не на шутку, — Эльсиор, да я тебя в бан на десять лет! Нет, навечно! Их админ негодует и уже плешь мне проел, что наши в его планы вмешиваются. Требует сатисфакции между прочем. Больше, чтоб в реал ни ногой, понял? — Не мог я по-другому, — хмуро ответил жрец, пальцами разглаживая на своей одежде несуществующие складки.
— У тебя на всё одно и то же оправдание! Но моё терпение не безгранично! — Давайте лучше лишим Макса милости ВКР. Точку собьет, аккаунт взломают, основу разденут и поставят на удаление. — Хм, пожалуй, тогда пошатнувшееся по твоей вине равновесие будет восстановлено. Но он же в реале после такого из окна выпрыгнет. Не жалко? А если не до конца убьется и снова придется вытаскивать, чтобы смертью на вызове показатели не портить?
— Бог сменил гнев на милость и смотрел на стоявшего перед ним сида с легкой усмешкой. — Лишь бы не в мою смену, — жрец пожал плечами и мысленно улыбнулся — на этот раз буря миновала. — Ладно, иди, маньяк. И что вы в том реале интересного находите? Вопрос был чисто риторический. Эльсиор поспешил откланяться — дел невпроворот, а еще хотелось вечерком после работы навестить мир людей. У него там был не только Федор Павлович, врач неотложки, а и парочка других личин, никак между собой не связанных. Назвать те воплощения твинками как-то язык не поворачивался. Жизнь продолжалась.
